День рождения самого доброго человека на Земле - 27 августа.
В портовом баре накурено и людно. На сцене босая темнокожая девочка поет о большой любви, о разлуке. Она верит, что однажды и к ней придет счастье, и не знает, что через четыре десятка лет ей, по-прежнему босоногой и верящей в него, будут хлопать в переполненных залах по всему миру…
Сезария Эвора — самая известная в мире уроженка Островов Зеленого Мыса, бывшей африканской колонии Португалии. Певицу, финансировавшую все начальное образование и половину здравоохранения Кабо-Верде, называли Босоножкой — на сцену королева фаду всегда выходила без обуви. Лишь на гастролях в странах с суровым климатом Сезария надевала сандалии.
Певица родилась 27 августа, во втором по размерам городе Кабо-Верде — Минделу, в тяжелом для Островов Зеленого мыса 1941 году, когда засуха привела к голоду. У Сезарии было 4 брата и 1 сестра. Бабушка девочки рано разглядела вокальный талант внучки.
Когда Сезарии было 7 лет, отец Жюстино да Круз Эвора, зарабатывавший игрой на гитаре, скрипке и укулеле и приходившийся кузеном известному певцу Франциско Ксавье да Крузу, умер. Мать, кухарка Дона Джоана, памяти которой Босоножка впоследствии посвятила песню «Rotcha Scribida», отдала дочку в приют, где Сезария провела 3 года. После возвращения домой девочка помогала матери по хозяйству, а также пела на главной площади Минделу. Сезарии на саксофоне аккомпанировал брат Лела. В дальнейшем юная певица стала выступать в барах и португальских казармах. Песни сочинил ее родной дядя, известный под псевдонимом B. Leza.
И потом, став взрослой и выйдя на сцену, Сезария смогла рассказать нам, не видевшим тех краев, о своей родной земле, где ласковое солнце, весь день нагревавшее песок бесконечных пляжей, скатывается в огромный океан, где шелестит среди ветвей ветер, нашептывая влюбленным о скорой разлуке, и где поют женщины, чьи возлюбленные уже покинули родные края, надеясь отыскать лучшую жизнь. И песни о разлуке, о все еще возможном или уже несбыточном счастье, мелодии светлой грусти, укутанной в робкую надежду и разрывающую сердце тоску, уплывают за горизонт — тонкую линию между лазурным небом и бирюзовым океаном. Может, эти звуки преодолеют водную гладь и долетят к тем любимым, которые теперь далеко… Редкие дожди не позволяли заниматься сельским хозяйством, богатых залежей ископаемых тоже не находилось, власть на острове по-прежнему принадлежала португальцам. Все больше мужчин мечтали о лучшей жизни и садились на корабли, чтобы пересечь океан из чужих земель слать гроши, которые помогут спасти семью от голода. Все больше женщин оставались бедствовать со множеством детишек, по вечерам вглядываясь в горизонт и в песнях изливая тоску по любимым. Морны — так назвали эти музыкальные плачи — один из самых распространенных на острове жанров.
«Я, наверное, родилась с таким хорошим настроением, — скажет она позже. — Я очень любила петь, и музыка помогала мне жить с улыбкой». Ее никто не учил нотной грамоте — впрочем, обычная тоже осталась для нее непостижимой: в Кабо-Верде времен ее детства было не до школ. Она так до конца жизни и останется необразованной, выучив лишь несколько простых фраз, чтобы подписывать открытки поклонникам: «От Сезарии с любовью».
Намного позже, став певицей мирового масштаба, она не покинет свою родину окончательно, станет помогать семьям бедняков и обитателям приютов, открывая сердце каждому, кто придет к ней со своей печалью. Но это все еще очень далеко, а пока у Эворы свои маленькие радости и беды. Чтобы заработать хоть немного на жизнь, она отправляется в портовую часть родного Минделу, где на побережье стоят трактиры. К 1958 году здесь не сказать чтобы было идеальное место для жизни, но по сравнению с остальными городами более удачное. В порт прибывали корабли со всех сторон света, и соскучившиеся по суше моряки заходили в заведения пропустить рюмочку. Не все понимали, о чем поет 17-летняя девушка, ведь она знала только местное наречие — кабо-вердианский креольский, диалект португальского языка. Но простые парни слушали ее сердцем, ведь историю любви всегда поймет другой влюбленный, на каком бы языке она ни звучала.
«В нашем репертуаре в основном два известных кабо-вердианских стиля: морны и коладеры. Слушателю запоминаются больше морны — печальные песни-баллады о любви, о том, как кто-то грустит в разлуке. Есть еще коладеры — они носят критический, даже сатирический окрас. Быть может, кто-то сделал что-то не очень красивое или не очень правильное, а мы делаем из этого историю, превращаем в песню. Практически в каждом альбоме есть и морны, и коладеры».
У Сезарии за 24 года вышло 18 альбомов. Первый — Distino di belta — был записан еще в 1987 году, но широкой известности не получил. Последним стал сборник Nha Sentimento 2009 года. А 15-й по счету альбом, Voz de Amor, вышедший в 2003 году, в следующем принес исполнительнице премию «Грэмми».
А Сезария пела душой — к ней только пришло первое чувство, но не пришло долгожданное счастье. Красавец гитарист уехал с острова, как многие мужчины, в поисках лучшей доли. И Эвора умела рассказать со сцены от имени всех женщин, любящих и ждущих, и это трогало душу любого слушателя. Как и история сложной жизни в бедности — кому, как не простым морякам, понять, что такое «за душой ни гроша».
Но там же она приобрела привычку к алкоголю, которая останется с ней до 1994 года. «Музыка для посетителей была аккомпанементом к задушевной беседе под стаканчик грога. Меня угощали, и я втянулась. Казалось, что алкоголь спасает от тяжелых мыслей, — признавалась она. — Некоторое время я не могла выйти на сцену, не пригубив коньяка. К счастью, сумела победить эту зависимость и ничего крепче воды уже не употребляла».
Ее музыка стала появляться в эфире местного радио, ее имя уже знали соотечественники. Так прошло двадцать лет, но она не переставала верить, что однажды счастье придет к ней, настоящее, полноценное, и у нее появится возможность услышать аплодисменты не только посетителей баров. «Вы будете удивлены, но я ожидала, что однажды со мной случится успех. Я пела в барах Минделу для многих иностранцев и видела, что им нравится моя музыка. Тогда подумала, что, если однажды поеду за границу, другим тоже придется по душе то, что я делаю. И как видите, оказалась права», — скажет она много лет спустя. И добавит, что однажды кто-то из моряков подарил ей брелок в виде Эйфелевой башни. Тогда Эвора сказала себе, что однажды она обязательно отправится в Париж и своими глазами посмотрит на эту башню.
1993-й — триумф певицы во Франции. С аншлагами прошли первые концерты на главной площадке страны — «Олимпии»;
В 1995 году вышедший диск Cesaria во Франции становится «золотым», а в США — хитом продаж (150 тыс. экземпляров);
Она исполнила танго для фильма Кустурицы «Андеграунд», незабываемо перепела Besame Mucho для «Больших ожиданий».
Но пока ее мечты о славе, легкие и сильные, как океанская волна, едва не разлетелись брызгами, ударившись о скалу реальности. В 1974 году подвластные Португалии Острова Зеленого Мыса наконец отважились осуществить давно вынашиваемый план: стать независимыми. Режим был свергнут, соглашение о независимости подписано, но это не смогло сделать реальными лелеемые мечты о хорошей жизни. Положение обретшего независимость и переименованного в Республику Кабо-Верде государства стало еще хуже. Это почувствовала и Сезария: в порту швартовалось намного меньше кораблей, а жителям островов стало не до песен и веселья в кабаках. «Моя жизнь никогда не была спокойной. Музыка помогала мне зарабатывать на жизнь. И когда пение перестало приносить деньги, я перестала петь, — скажет она о том периоде. — Это были самые тяжелые годы. Я рада, что они остались позади и я снова смогла выйти на сцену». Это случилось лишь спустя 10 лет ее молчания и произошло благодаря друзьям. Жизнь в Кабо-Верде стала налаживаться, музыканты снова вернулись к творчеству, то и дело упрашивая Эвору сделать одолжение и записать дуэт. Один за другим эти дуэты стали началом нового этапа в ее жизни.
Соотечественники, обустраивавшие жизнь в Лиссабоне, не раз звали туда певицу. Там была большая кабо-вердианская диаспора, да и португальцы были готовы помочь жителям с Островов. И наконец она решается на поездку. Сезарии 46 лет, и она записывает первый альбом. Пока ее песни не выходят за пределы диаспоры, ее слушают тоскующие по дому и напевам родины соотечественники. Но в одном из ресторанов Эвору заметил француз с кабо-вердианскими корнями Хосе да Силва. Никакой не продюсер, а простой путевой обходчик. Пораженный колоритом и красотой песен, он убедил Сезарию ехать с ним во Францию, чтобы добиться там успеха. Исполнительница недолго сомневалась, помня о давней мечте увидеть Эйфелеву башню.
Европа пала в 1991-м году, когда вышел альбом Mar Azul («Лазурное море»). Да Силва поместил Сезарию в привычное и понятное ей окружение — маленький акустический ансамбль (гитары и обязательная кавакиньо — ритмическая 4-струнная гитара, акустический бас, перкуссия, скрипка, рояль, саксофон, труба), отсутствие сложных аранжировок и подготовленных форм плюс совершенно живая запись без наложений — в таком режиме весь альбом был записан в два дня! И успех пришел. Хосе не ошибся. Маг Azur (1991), пробивает этнический барьер и приносит ей звание «аристократки ресторанной музыки», как нарекла Сезарию местная пресса. Франция видит на сцене босую немолодую женщину, которая своими песнями переносит слушателей в совершенно другой мир. «Стиль морна соткался из всего того, что окружает нас на острове: море, любовь и тоска по чему-то необъяснимому», — рассказывает она о своей музыке и своей родине.
«А еще позже придумали миф, что я выступаю босиком, выражая солидарность с бедняками моей страны. Ничего подобного, я просто не люблю носить обувь. Столько лет я ходила босая, как большинство у нас на острове, и мне легче петь босиком», — расскажет она. Открытая и честная, она покоряла публику именно искренностью. «Думаю, это все потому, что я пою распахнутой душой», — улыбнется она, когда вышедший уже в следующем году альбом Miss Perfumado принесет ей мировое признание.
50-летняя певица, получившая прозвище Босоногая Дива, отправится с концертами по миру, и вскоре практически не останется уголков, где бы не звучали ее морны. Ее будут называть «чернокожей Эдит Пиаф» и «африканской Билли Холидей», но отношение к жизни у Сезарии останется таким же простым, как раньше. «Номер люкс, хороший повар и крепкий эспрессо — вот все, что мне надо», — расскажет она о своем райдере.
А еще — гладильная доска и утюг в номере, ведь собственноручно готовить костюм к выступлению останется ее неизменной традицией. Не стесняясь, она будет показывать журналистам ожоги на руках. «Я не избегаю работы, — повторяла она. — Слава не изменила мою жизнь. Задолго до того, как я стала известной, меня окружали разные люди — богатые и бедные, близкие и незнакомые. Я росла в бедности, ничего не имея за душой, и сейчас я продолжаю оставаться верной той себе, которой была. Сегодняшний успех не в силах меня изменить».
Она на самом деле практически не менялась, оставив себе даже вредную привычку, приобретенную еще в молодости, — курение. Даже на концертах Эвора устраивала «минутку перекура», смачно затягиваясь просто на сцене, если позволяли обстоятельства. «Я люблю курить и ничего не могу с этим поделать. Один влиятельный человек как-то предложил мне дорогой «мерседес» только за то, что я откажусь от сигарет. Как видите, я по-прежнему курю», — смеялась она.
И была еще маленькая слабость, которую Сезария позволила себе, став успешной, — золотые украшения. Путешествуя по миру, она сторонилась больших торговых центров, пугаясь их роскоши, но обязательно заходила в небольшие ювелирные лавки. «Женщины Кабо-Верде, как и все женщины Африки, любят золото — и только его. Это деньги, которые всегда с собой. А бриллианты я не ношу, у нас они считаются потерянными деньгами, потому что их не продать», — объяснит она.
Она не покупала себе особняки в других странах, с гастролей она неизменно возвращалась в Кабо-Верде, продолжая жить в том же доме, что и ее мать. «Это место навсегда осталось единственным прибежищем, куда я хочу возвращаться», — объясняла она. И во дворе этого дома всегда держали продукты, которые мог взять любой бедняк, нуждающийся в еде. Так же как зайти в ее дом и попросить о помощи.
«Много говорят, что я оплачиваю всю систему образования в Кабо-Верде, но это мало соответствует реальности, — отказывалась от лавров Эвора. — То, что я трачу на образование, не имеет национальной подоплеки. Я могу помочь конкретному ребенку, конкретной матери, у которой больно дитя и нужны лекарства, конкретному человеку, чей дом разрушила молния. За помощью обращаются многие. Да, для своей страны я самая известная и состоятельная, но то, что я делаю, делаю исключительно как частное лицо.
О любви: «Первый раз я влюбилась в состоятельного коммерсанта из Минделу, и в этом я не призналась даже матери, хотя мне было уже четырнадцать лет. О наших отношениях никто ничего не знал. Тот мужчина был красив и невероятно приятно пах. С ним я познала любовь. Сегодня он мой большой друг. Он любит, как я пою. Но в те далекие времена он и не подозревал, что я стану певицей. Я была зажатой, нерешительной, скромной девочкой, замкнутой и скрытной. У меня не было подруг, которым я могла бы доверить свои сердечные тайны. Наши отношения долго не продлились, потому что я влюбилась в музыканта Эдуарду. Следующей любовью в жизни певицы стал моряк и гитарист Эдуардо де Жуан Чалино, с которым 16-летняя Сезария пела на улицах и в барах Минделу. В молодости Босоножка родила двоих детей — сына Эдуардо от португальского военного и дочь Фернанду от соотечественника-футболиста.
Её слова: "О замужестве я никогда не думала. Ну вот такая я женщина: влюбляюсь в одного и уже приглядываюсь к другому.
Мне очень нравились футболисты. Они были красивы, популярны. Я часто ходила на футбольные матчи, чтобы полюбоваться на них! И только сейчас перестала, иначе… все мои чувства опять вернутся, и я начну крутить с ними любовь. Отцы двух моих детей — футболисты. Сын умер в младенчестве, а дочь выжила. Это Фернанда, которая живет со мной вместе со своими двумя детьми — моими внуками, Жанет и Адильсон. Они тоже не знают своих отцов. У нас на Кабо-Верде так сложилось, что женщины воспитывают детей одни. Отцы либо уезжают на заработки в неизвестном направлении, либо им все равно, где и как живет их ребенок. Иногда, правда, и молодые матери оставляют детей своим родителям и уезжают за удачей в никуда. И даже если молодым отцам удается где-то устроиться, они никогда не помогают брошенным женам и детям. Поэтому женщины у нас выкручиваются как могут.
Я очень страдала из-за того, что родной отец Эдуарду так поступил со мной и со своим сыном. Отец другой моей дочери, кстати, продолжал жить здесь, в Минделу, по соседству, но тоже ничего не сделал ни для меня, ни для нее. Единственным мужчиной, который повел себя достойно, оказался отец Фернанды — известный футболист Пидукинба. Он ее признал. Не потому ли именно его я больше всех и любила? Но в один прекрасный день его пригласили играть по контракту в Португалию. Поначалу он посылал мне деньги — помню, как я ходила получать конверты в дом к его тете. Но однажды все это закончилось».
Словно бы подводя итог своей личной жизни, Эвора сказала в одном из американских интервью: «Мужчины приходят и уходят, а музыка остается». Сейчас меня окружают мои близкие — дети, внуки, кто-то из них остается со мной, кто-то навещает. Но именно это делает меня счастливой, большего от жизни мне не надо», — улыбалась пожилая женщина. И пела о тех простых вещах, которые делают счастливыми каждого и нас: «Чтобы родиться в твоем смехе, / Чтобы печалиться в твоем плаче, / Чтобы жить у тебя за плечом / И умереть на твоих руках».
В России, куда Эвора неоднократно, начиная с 2002 года, приезжала на гастроли, особенно популярна в исполнении Сезарии песня в жанре кубинского болеро «Bésame mucho», написанная в 1940-м мексиканкой Консуэло Веласкес Торрес.
Эвора стала частой гостьей в России. Она бывала у нас практически каждый год и объездила всю нашу обширную страну вдоль и поперек. И везде она собирала полные залы. Концерты Эворы по всему миру проходили с неизменным успехом, но она сама признавалась, что так, как в России, ее не принимали нигде. Загадочной русской душе оказались чем-то очень близки меланхоличные напевы с маленьких островов, затерянных в Атлантическом океане. И даже за полгода до смерти, уже тяжело больная, она нашла в себе силы приехать в Москву и дать концерт в «Крокус-сити холле».
Композиция исполнительницы «Ausência» использована Гораном Бреговичем в саундтреке к фильму Эмира Кустурицы «Подземка».
В 2004 году Эвора исполнила хит итальянской эстрады «Парень с улицы Глюка» дуэтом с автором песни — актером, композитором и вокалистом Адриано Челентано.
В мае 2010-го после операции на сердце Эвора отменила все выступления до конца года. В апреле 2011-го концерты Босоножки прошли в Перми и Москве, а осенью 2011 года звезда сообщила о завершении вокальной карьеры.
Она ушла из жизни в декабре 2011 года, ей было 70 лет. Незадолго до этого она говорила: «Дожив почти до 70, я понимаю, что у меня исполнились все мечты и новых уже нет. Я жду, когда Бог заберет меня и я скажу всем: «До свидания!» Это нормальные мысли в моем возрасте, ведь вместе с тем я умею радоваться каждому дню».
И до последнего дня Сезария Эвора жила в старом доме, курила сигареты и принимала гостей, встречая каждого улыбкой. Она постигла жизненную мудрость, которая заключалась в том, что надежда должна быть бесконечной, любовь — долготерпящей, тоска — светлой, сочувствие — искренним.
Вот что пишет о ней, профессиональный музыкант и её поклонник:
"Я знал, что ей 70 лет, что она очень больна, что у нее диабет в тяжелой форме, что она пела босиком не из солидарности с нищими женщинами Африки, как любят писать массмедиа, а потому что на больные и распухшие ноги не налезала никакая обувь (в ее райдере значилась обязательная подача кресла-каталки к трапу самолета и чтобы гримерная была на одном этаже со сценой — она не могла подниматься по лестнице). Я знал, что один глаз у нее не видит совсем, а второй — очень плохо, что два года назад она перенесла инсульт, а год назад — операцию на открытом сердце, что осенью перед концертом в Париже ей стало плохо, и она объявила об окончании концертной деятельности. «У меня просто не осталось больше сил», — сказала она журналистам. Смерть Сезарии — это во многом результат работы на износ, и я абсолютно уверен, что износ этот был спровоцирован и ее французскими менеджерами, которые постоянно требовали от нее гастролей и новых альбомов. Думаю, если бы Сезария Эвора жила и пела в свое удовольствие, и не довлела бы над ней эта обязаловка выступать, записываться и приносить деньги налево и направо, она бы прожила еще не один год или даже не один десяток лет».
После альбома «Голоса любви» нового альбома ждать пришлось три года. Он назывался «Rogamar» — «Ода морю». Я слышал его живьем на концерте в Ярославле в 2008 году, естественно, уже зная по записям. И этот концерт, в общем, меня разочаровал — нет, профессионально все было, как всегда, на высочайшем уровне, но усталость и опустошенность и самой Эворы, и ее музыкантов были видны невооруженным глазом. И когда после концерта мы встретились с ней в ресторане гостиницы, на нее просто жалко было смотреть. Она сидела совершенно обессиленная, с трудом съела несколько ложек отварного риса и через несколько минут ушла к себе, тяжело ступая распухшими ногами. Я знал все это, но, когда 17 декабря 2010г услышал о ее смерти, чуть не расплакался. А мой друг-музыкант в пьяном виде позвонил из Израиля и десять минут рыдал в трубку.
Чем же так проняла всех эта неуклюжая, безвкусно одетая, с головы до ног увешанная золотыми побрякушками, полуграмотная (она практически не умела ни читать, ни писать) немолодая женщина без особенных вокальных данных, певшая вдобавок небрежно, неточно и безучастно? Почему для людей, восприимчивых к музыке, для тех, у кого, как говорят французы, «тонкое нёбо», ее пение было совершенно неотразимым и воспринималось буквально как факт личной биографии? Но на самом деле ничего объяснить здесь нельзя. Пардон за банальность, но волшебство таланта и чудо искусства не поддаются никаким логическим объяснениям.
CESARIA EVORA - Sodade. Live In Paris at Le Grand Rex, April 2004.
Cesaria Evora - Petit pays
Ты как звезда на небе,
Ты как прохладный песок с морского дна,
Ты смотришь со своих скал на окружающий мир.
О нищая страна, где цветет любовь,
Где звучат морны и коладейры,
О прекрасная страна,
Где звучат барабаны и ритмы «фунана».
О, какая тоска, тоска без конца!
О, какая тоска, тоска без конца!
Моя маленькая страна, я так тебя люблю!
Моя маленькая страна, я так ее люблю!
Cesaria Evora - Zinha
Cesaria Evora - Mar Azul
Море! Вези меня в мою страну,
В страну, где ждёт меня мама,
Где все скучают обо мне!
Припев:
Море! я тебе верю!
Полумесяц, освещай мой путь
В земли, где прошло мое детство.
Сан-Висенте, твои руки — моя колыбель…
Море! И сколько лет уже прошло,
Как прежде, светит луна, а я была так далеко!
Cesaria Evora - Nho Antone Escaderode
Cesaria Evora & Marisa Monte - E Doce Morrer No Mar
Свежие комментарии