Отар Кушанашвили: "Судьба навсегда остаться экс-мужем Ирины Аллегровой"

Отар Кушанашвили рассказал в колонке для Sobesednik.ru о своих впечатлениях от встречи с экс-мужем Ирины Аллегровой:

— Я думал, что Игорь Капуста, бывший муж Ирины Аллегровой, отсидев срок и придя в гости к Боре Корчевникову («Прямой эфир», «Россия 1»), заявится в студию с выражением, описанным Львом Толстым в «После бала»: «Братцы, помилосердуйте!

» Ан он смиренный, кроткий, да, потертый, но держится с достоинством, напоминает людей категории «буйствовал робко, но пылко раскаивался». Он, конечно, постарел, но выглядит не аутсайдером, не скверно выглядит, а, скорее, потерянным. И то сказать: не в санатории был, но в каменном мешке побывал, сам говорит, еле выжил, но держится, насколько это вообще возможно, молодцом, не ноет, не скулит, не ропщет. На вопрос, прозвучавший в самом исходе программы, каковы теперь его планы, он ответил не обинуясь: «Приведу себя в порядок». Сиречь: займусь своим здоровьем. Но хорошо хоть, не опустился до: «Мир гол и пуст, и я не тот, что прежде. Вот жизнь прошла, а где ее следы? Цвели когда-то и мои надежды, Но я срывал несладкие плоды». Низкая реальность такова, и Капуста это осознавал еще до тюрьмы, а уж в каменном мешке обязан был осознать, а теперь ему и забыть не дадут, уж будьте покойны, — низкая реальность такова, что всю жизнь он обречен быть экс-мужем Ирины Аллегровой.



Даже когда на старости лет он будет «ворошить кочергою камин» (тут, правда, могут возникнуть проблемы с камином: Капуста гол как сокол, на кочергу бы хватило, а глаголом «ворошить», болезнотворным для него, его обеспечат), ему придется отвечать на вопрос, что у него случилось с Аллегровой, из-за чего все разладилось, ужели у Ирины Александровны были основания на весь белый свет объявлять недавнюю зазнобу наркоманом, изменщиком, захребетником, нечестивцем нерукопожатным?

Разумеется, эти вопросы пришлось озвучить мне, бо в студии «Прямого эфира» гости имеют обыкновение долго раскачиваться. Капуста не уходил от ответов, но ответы давал неэмоциональные и невнятные, он посегодня в недоумении. Я не могу назвать Аллегрову бессердечной я ее знаю, и я не могу подозревать в нехорошести Капусту: я его не знаю, а впечатление он производит неплохое. Но ведь жизнь человеку сломали, и началось это в день, когда его погнали в шею из хором Аллегровой (которые он же и возводил). Капуста не знает, как жить дальше, и делает вид, что не знает, из-за чего впал в немилость. Но он держится и не называет ИА источником всех своих бед, хотя, когда так о ней говорили в студии, по нему было видно, что он согласен, что обида жива, что не обрушились бы на него беды, не поступи с ним так вероломно Императрица. Трудно было поверить, что сидевший в студии человек когда-то был пижоном, хлыщом, франтом. Его хотелось пожалеть, но что же в этом плохого, жалко всех живых, всех нас, себя, ум не приносит нам облегчения, остается сердце, которое не выносит приказов и имеет противное обыкновение болеть. Капуста говорит, что у него болит, но надеется, что пройдет.

источник