20:15 5 февраля 2015
Так выглядело здание библиотеки Института научной информации по общественным наукам после пожара, случившегося 30 января. Кровля обрушилась на площади в 1 тысячу квадратных метров
5 февраля в редакции сетевого вещания «Вечерней Москвы» состоялся круглый стол на тему «Как организовано хранение архивов и музейных ценностей».
20:15 5 февраля 2015
Круглый стол: «Как организовано хранение архивов и музейных ценностей»
Трагедия библиотеки ИНИОН заставила задуматься, насколько защищены от пожара другие собрания и архивы. Немногие учреждения культуры могут похвастаться, как отдел письменных источников Государственного исторического музея, отремонтированным зданием с автоматической системой газового пожаротушения.
В публичных библиотеках действует водяная система пожаротушения, которая губит не меньше книг, чем огонь (промокшие страницы плесневеют). А в некоторых помещениях в ход пускают пенные огнетушители.
— Средний срок службы системы пожаротушения — 6–7 лет, — говорит Андрей Козловский, и.о. директора Библиотеки искусств им. А. П. Боголюбова. — Ее замена — фактически комплексный ремонт.
Погибшую книгу как памятник культуры уже не вернуть. Но можно заранее спасти ее содержание, создав цифровую копию. Увы, из 14 с лишним миллионов экземпляров, хранившихся в библиотеке ИНИОН, из-за недостатка средств было оцифровано... 7 тысяч. Конечно, процесс это небыстрый и недешевый.
— У нас есть программа по оцифровке наших фондов, — рассказывает Ольга Сиротина, заведующая отделом письменных источников Исторического музея. — Мы начали с документов Народного комиссариата просвещения 1920–1930-х годов. В фонде около 1200 единиц хранения, многие документы сшиты, бумага очень плохая, а записи сделаны карандашом — все это затрудняет процесс. Сотрудник должен проверить дело и до выдачи, и после выдачи — полистно. Мы занимаемся этим с 2009 года, сейчас оцифровано две трети.
У тех, кто делает электронные копии книжных памятников, много препон — от проблем с авторскими правами до консерватизма библиотекарей, не желающих предоставлять публичный доступ к сокровищам и учиться работать со сканером.
— Делать цифровую копию можно в библиотеке, а можно отдать это на аутсорсинг, — говорит Дмитрий Шушкин, директор по корпоративным проектам компании ABBYY.
Недавно эта компания при помощи добровольцев создала электронный вариант 91-томного собрания сочинений Льва Толстого. — Второй вариант бывает быстрее и удобнее: у подрядной организации и сотрудники обучены, и не надо брать оборудование в аренду.
А Владимир Есаулов, редактор проекта «Собрание классики» электронной библиотеки Максима Мошкова, уверен, что в 2015 году библиотечный работник обязан уметь работать со сканером, обрабатывать картинки, знать html-коды.
— В Российской академии наук необходимо создать попечительский совет по оцифровке архивов, — считает Владимир Геннадьевич. — Если каждая библиотека будет обрабатывать хотя бы по 1000 книг в год, она сможет обмениваться этими копиями с другими библиотеками. Почему бы не провести для школьников олимпиаду по оцифровке? Они были бы рады прикоснуться к этим редким книгам.
И все же, как сказал Андрей Козловский, «с точки зрения широкого доступа оцифровка — наше будущее, но с точки зрения сохранения — слабое утешение». Целевое финансирование нужно как для оцифровки фондов, так и для их защиты.
— Мы должны чаще говорить об этом на правительственном уровне, — подытожила Зоя Шергина, заведующая научной библиотекой Третьяковской галереи. — Мы все сейчас ищем национальную идею. А ведь ею могло бы стать сохранение нашего культурного достояния.
ГОВОРИТ И ПОКАЗЫВАЕТ «ВМ»
Эфир сетевого вещания «Вечерней Москвы» очень насыщен. Это ежедневные программы телевидения и радио; трансляции пресс-конференций, которые проходят в нашем медиацентре; круглые столы на самые актуальные темы с участием авторитетных экспертов. На этой странице «Сетевое вещание» мы представляем вам подборку из наших эфиров за последнюю неделю. Все они — на разные темы. Но в равной степени волнуют жителей нашего города.
Надо ли материться героям кино и литературных произведений
Группа известных российских режиссеров обратилась к властям с просьбой смягчить закон о запрете мата в кино. Они попросили все-таки разрешить показывать фильмы с ненормативной лексикой — с возрастным ограничением «18+». Надо ли добиваться в кино полной «правды жизни»? А в литературе? Об этом в студии «ВМ» рассуждали те, кто делает искусство, и те, кто его профессионально изучает. (мнения «за» и «против» читайте здесь)
Свежие комментарии